Трунов И.Л., профессор
Трунова Л.К., кандидат юридических наук
Опубликовано: Научные труды. Российская академия юридических наук. Выпуск 2. В 2 томах. Том 2, М.: Издательская группа "Юрист", 2002. 896 с.

Права и свободы личности как высшая ценность
Общество должно с уважением относиться к правам человека, в противном случае оно не сможет полностью освободиться от крепких пут тоталитарного прошлого и, более того, рискует обратиться вспять[1]. Недостаточная правовая регламентация и неразвитость регламентации прав человека как социальной ценности высшего порядка, недостаточность правовых возможностей для их полного и надлежащего обеспечения не могут служить основанием для ущемления или непризнания этих прав. Степень развития социально-экономических, гражданских и политических прав граждан, в частности на судебную защиту в уголовном процессе, зависит от демократизации государства и его внутренней политики.
Естественные права личности как субъективные права реализуются уже тогда, когда никто со стороны не вмешивается в дела и мысли человека, когда нет воздействия на него чуждой ему воли. Правоотношения в связи с реализацией этих прав возникают лишь в случае их нарушения[2].
В правовом государстве значение прав человека таково, что они, с одной стороны, лишают государственные органы возможности их отменить или запретить, с другой – определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, органов местного самоуправления (ст. 18 Конституции РФ). Данная конституционная норма фиксирует примат прав и свобод человека над полномочиями государства. В этом суть новой методологии по сравнению с прежней, сердцевину которой составляло положение о безусловном приоритете публичного (государственного) интереса над интересами индивида[3].
Для правового государства характерно также то, что законы получают свойство правовых актов, так как они ориентированы на всемерное обеспечение субъективных прав, исключают неоправданное вмешательство публичной власти в частную жизнь, делают государство и личность одинаково подзаконными и подсудными. Для признания государства правовым недостаточно наличия у него конституции и других законов. Во-первых, конституция и иные законы могут во всем соответствовать исключительно интересам "носителей" власти, Во-вторых, что самое важное, конституция и законы могут быть неправовыми. Не всякий закон есть право. Напротив, он может порождать бесправие[4].
Если право личности (субъективное право, полномочие) есть закрепленная в законе возможность лица в определенных условиях действовать определенным образом (или воздерживаться от действий), то гарантией права является исполнение (соблюдение) другим лицом, прежде всего органом или представителем власти, предписанной ему обязанности, обеспечивающей условия реализации данного права[5]. Принципы правового государства являются фундаментом современного цивилизованного общества. Без соблюдения этих принципов невозможен ни экономический прогресс государства, ни гармоничное сосуществование людей в нем. Государство, ставящее целью благополучие своих граждан, их правовую защищенность и заботу о них, должно в первую очередь позаботиться о том, чтобы провозглашенные конституцией права и свободы воплощались в действительность на практике, а основной закон государства применялся как нормативный акт прямого действия. Действующая Конституция РФ определяет Российскую Федерацию как правовое государство (ч. 1 ст. 1), идеи, ценности и принципы которого должны быть положены в основу деятельности граждан, учреждений и организаций на всем конституционно регулируемом пространстве. Права и свободы человека и гражданина, их признание, защита и гарантии являются основным и определяющим критерием правового характера законодательства и практики его применения.
Принцип приоритета прав и свобод человека и гражданина, закрепленный в Конституции РФ, обязателен для всех отраслей государственной власти, в том числе и для органов ее исполнительной, законодательной и судебной ветвей. Принцип обязательности для государства соблюдения прав и свобод граждан устанавливается ст. 2 Конституции РФ: "Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства"[6]. Весьма важным принципом представляется и введение прямого запрета антиправового (правонарушающего) закона: "В Российской Федерации не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина" (ч. 2 ст. 55 )[7].
Осуществление и эффективность этих принципов и норм обеспечивается установлением развернутой системы государственной защиты прав и свобод человека и гражданина. Вершиной этой системы является конституционное правосудие в лице его специального органа – Конституционного Суда РФ. По задачам, объему и способам реализации своей деятельности в сфере конституционного контроля этот Суд выступает как орган, главной функцией которого является защита прав и свобод человека и гражданина. Такой вывод определен признанием приоритетного значения института прав и свобод в системе основ конституционного строя России.
Следует отметить, что в некоторых работах западных юристов относительно полномочий и роли конституционного суда положение о защите прав и свобод как центральной функции этого суда оспаривается, и упор переносится на его функцию в качестве "стража конституции"[8]. Обоснование этой позиции состоит как в том, что во имя защиты конституции "допускается ограничение прав и свобод, так и в тезисе "об относительности" основных прав и политических интересов. Игнорируя конституционную установку о приоритете прав и свобод человека и гражданина, отдельные российские юристы также рассматривают права и свободы как ценность, равнозначную интересам государства. Такое уравнивание представляется неправомерным, ибо оно открывает государству возможности вопреки конституции манипулировать правами и свободами человека в угоду политической целесообразности. Тем самым деформируется представление о самой сущности и предназначении института конституционного контроля.
Приоритет прав и свобод человека признается неотъемлемым принципом правового государства, более того, их приоритет как высшей ценности действует на всех трех уровнях права: региональном, федеральном и международном. Исходя из этих правовых установок как определяющих его деятельность и его решения, Конституционный Суд обеспечивает единство законодательной и судебной практики в защите прав и свобод человека и гражданина, в том числе и в уголовном судопроизводстве. Эта двуединая функция Конституционного Суда – защита Конституции и защита прав и свобод – неотделимы и неразрывны. Данная позиция подтверждается и закрепляется и в новом Федеральном конституционном законе о Конституционном Суде РФ. Ст. 3 Закона начинается с определения целей конституционного правосудия, к которым относится защита основ конституционного строя, основных прав и свобод человека и гражданина, обеспечение верховенства и прямого действия Конституции РФ. Как видим, все три указанные в законе цели в сущности органически связаны с правами и свободами. Основополагающая роль института прав и свобод человека при осуществлении конституционного контроля в современном обществе стала типичной для многих стран.
В демократических странах зафиксирована тенденция развития функции конституционного контроля с целью обоснования и защиты прав и свобод человека. Например, Конституционный суд Франции в последние годы значительно расширил конституционное пространство защиты прав и свобод человека, включив в него преамбулу Конституции 1958 г., признающей и закрепляющей юридически значимыми основные права и свободы, провозглашенные в Декларации прав и свобод человека и гражданина 1789 г., а также социальных и экономических прав граждан, закрепленных в Конституции 1946 г. Определяющая роль института прав и свобод человека при осуществлении конституционного контроля в современном мире стала типичной для многих стран.
Сошлемся и на пример Австрии. В 1984 г. Конституционный суд этой страны признал не соответствующими Конституции 27 нормативных актов, из них в 16 случаях по той причине, что они ограничивали основные права человека, а в 1985 г. этот суд объявил неконституционными 33 нормативных акта, из них 22 – на том же основании[9].
В условиях становления в Российской Федерации демократического правового государства, права и свободы человека и гражданина являются в деятельности Конституционного Суда той доминирующей ценностью, которая определяет его сущность и предназначение. Права и свободы выступают как основополагающий критерий оценки Конституционным Судом соответствия законов и иных нормативных актов Конституции РФ.
Рассматривая защиту прав и свобод как центральную функцию Конституционного Суда, мы исходим из особо значимого для российской Конституции принципа, согласно которому права и свободы человека являются неотчуждаемыми, принадлежащими ему от рождения, то есть естественными. Глубокий смысл этой новой для нашего конституционализма характеристики прав человека состоит, прежде всего, в признании за ними особого приоритетного статуса и, соответственно, высшей степени защищенности.
В России появилась необходимость создания института конституционного контроля, для чего учреждено конституционное правосудие в качестве гаранта демократии, конституционной законности, защиты прав человека от произвола и различных нарушений.
Конституция Российской Федерации кардинально отличается от идеологизированных конституций бывшего Союза ССР и союзных республик, в том числе и от предшествующей Конституции РСФСР, которые высшей ценностью провозглашали построение коммунистического общества. В ныне действующей Конституции РФ центральное место отводится правам и свободам человека и гражданина, их обеспечению и защите, соблюдению этих прав и свобод как высшей ценности государства.
Тоталитарное государство, каковым до недавнего времени являлась наша страна, никогда не имело и не могло иметь целей и задач охраны прав граждан. Имели место абсолютная регламентация поведения и образа мышления людей запретительством, жестоким понуждением к соблюдению обязанностей, установление приоритета обязанностей перед правами, а также примата публичных интересов над интересами личными.
Индивидуальные права, присущие человеку от природы, так называемые естественные права, отвергались как непосредственно действующие, так как они делают его автономным и свободным субъектом социальных отношений. Такое положение личности в обществе допустить было невозможно, ибо оно концептуально противоречило сущности тоталитарного режима, основанного на безусловном превосходстве классового интереса над интересами человека. Идеология полного подчинения индивида общеклассовому интересу и прежде всего, государству продолжала оставаться господствующей и в послесталинскую эпоху[10].
За гражданами признавались лишь те права, которые были закреплены в законодательстве. При этом под законодательством понималась не только система собственно законов, но также акты, которые законами не являлись. В результате имело место снижение уровня значимости законов и самой Конституции. Закон не применялся, пока не объявлялся приказом по ведомству, а Конституция не имела прямого действия[11].
Современная Конституция РФ не ограничивается декларацией прав и свобод человека и гражданина, а устанавливает их признание, соблюдение и защиту обязанностью государства (ст. 2) в соответствии с требованиями демократического международного сообщества, таких общепризнанных актов международного права, как Всеобщая декларация прав человека 1948 г. Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах и Международный пакт о гражданских и политических правах 1966 г.[12]
С вступлением России в Совет Европы обрела значение Европейская конвенция "О защите прав человека и основных свобод" от 4 ноября 1950 г.[13] Из этого следует, что права и свободы человека возникают и существуют не по соблаговолению государства, а являются неотчуждаемыми, принадлежащими каждому от рождения и непосредственно действующими.
Признание прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации означает, что личность в ее взаимоотношениях с государством выступает не как объект бесконтрольной государственной деятельности, а как субъект, реализующий свои конституционные права. Никто не может быть ограничен в правомерных средствах защиты своего человеческого достоинства и основанных на нем прав. Обязанность соблюдать права и свободы предусматривает активную деятельность государства по созданию условий для их реализации. Провозглашение защиты прав и свобод человека и гражданина обязывает государство создавать для этого специальные учреждения. Ими являются суды, и в первую очередь Конституционный Суд Российской Федерации, органы правопорядка, прокуратуры, институт Уполномоченного по правам человека. На государстве лежит обязанность издавать законы, регламентирующие права и свободы человека и гражданина, защита которых декларирована Конституцией Российской Федерации.
В системе правосудия основной гарантией обеспечения прав и свобод человека и гражданина является деятельность Конституционного Суда РФ. Он призван проверять нормы права, в том числе и уголовно-процессуального, с целью прекращения действий юридических норм, не соответствующих Конституции Российской Федерации. Перечень и содержание прав и свобод человека и гражданина, закрепленных в Конституции Российской Федерации, соответствуют провозглашенным в международных актах[14].
В связи с приобщением Российской Федерации к Уставу Совета Европы (Федеральный закон РФ от 23 февраля 1996 г.) Россия присоединяется к ряду международных договоров[15]:
 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. и протоколам к ней: Протоколу № 1 от 20 марта 1952 г.; Протоколу № 2 (о наделении Европейского суда по правам человека компетенцией выносить консультативные заключения) от 6 мая 1963 г.; Протоколу № 4 (об обеспечении некоторых иных прав и свобод, помимо тех, которые уже включены в Конвенцию и Протокол № 1 к ней) от 16 сентября 1963 г.; Протоколу № 6 от 28 апреля 1983 г.[16], Протоколу № 7 от 22 ноября 1984 г.; Протоколу № 9 от 6 ноября 1990 г.; Протоколу № 10 от 25 марта 1992 г. и Протоколу № 11 к Конвенции, вносящему структурные изменения в созданный на ее основе контрольный механизм, от 11 мая 1994 г.;
 Европейской конвенции о запрещении пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания от 26 ноября 1987 г.; Протоколу № 1 от 4 ноября 1993 г. и Протоколу № 2 от 4 ноября 1993 г. к ней;
 Рамочной конвенции о защите национальных меньшинств от 1 февраля 1995 г.;
 Европейской хартии местного самоуправления от 15 октября 1985 г.
В духе указанных международных актов Конституция Российской Федерации исходит из принципа независимости прав и свобод человека от произвола государства. При этом не только универсальные, но и региональные международные акты имеют правовую регулятивную силу на территории Российской Федерации, если они надлежащим образом подтверждены и ратифицированы.
Обладание правами и свободами, на которые не может посягать государство, делает человека самостоятельным субъектом, способным самоутвердиться в качестве достойного члена общества. Вместе с тем отношения личности и государства не исчерпываются обязанностью государства не посягать на права человека.
29 ноября 1985 г. Генеральная Ассамблея ООН резолюцией № 40/34 приняла Декларацию основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотребления властью, которой предусмотрено право жертвы на доступ к правосудию и возмещению причиненного ущерба. В случае невозможности получения компенсации в полном объеме от правонарушителя, по чьей вине причинен ущерб, финансовую компенсацию определенной категории жертв и их семьям должно предоставить государство.
Кодекс поведения должностных лиц по поддержанию правопорядка, принятый Генеральной Ассамблеей ООН 17 декабря 1979 г., обязывает должностных лиц, обладающих специальными полномочиями, уважать и защищать права и достоинства человека и т.д.
Миланский план, принятый на Седьмом Конгрессе ООН по предупреждению преступлений и обращению с правонарушителями, предусматривает, что правовые системы уголовного правосудия должны, кроме прочего, с учетом факторов, связанных с правами человека, обеспечивать независимость от личных и групповых интересов при осуществлении судебных или квазисудеоных функций и соблюдение принципа беспристрастности при укомплектовании судов персоналом, а также предусматривать уголовное судопроизводство и обеспечение доступа к нему общественности[17].
Седьмой Конгресс ООН также принял основные принципы по обеспечению реализации норм Всеобщей декларации прав человека (ст. 10) и Международного пакта о гражданских и политических правах (ст. 14), согласно которым судебные органы разрешают дела в соответствии с законом, без каких-либо ограничений, неправомерного вмешательства, прямого или косвенного, с чьей бы то ни было стороны и по каким бы то ни было причинам (ст. 2 Основных принципов)[18]. Эти принципы закреплены в Конституции и законодательстве Российской Федерации (ст. ст. 10,120 Конституции РФ, ст. ст. 1,10 Закона о статусе судей).
В международном праве индивид является его субъектом, то есть права человека основываются также и на международных нормах[19]. Конституцией Российской Федерации за каждым гражданином признается право обращаться в международные органы по защите прав и свобод человека в соответствии с международными договорами Российской Федерации, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты (п. 3 ст. 46).
Европейской конвенцией по защите прав и основных свобод человека созданы два специализированных органа: Европейская комиссия по правам человека и Европейский суд по правам человека (ст. 19). Комиссия создана с целью рассмотрения жалоб, установления фактов нарушения Конвенции по правам человека, разработки приемлемых для сторон решений и т.д., Суд по правам человека вправе рассматривать и принимать решения по делам, если усилия Комиссии оказались безуспешными и дело направлено в суд по инициативе самой Комиссии либо самим заинтересованным государством (ст. 44 Конвенции)[20].
Судебная власть является основным гарантом прав и свобод человека. В настоящее время актуальна проблема соответствия российского законодательства международным актам о правах человека. Решение данного вопроса назрело в экстренном порядке, поскольку права личности сами по себе – это непреходящие общечеловеческие ценности.
Пленум Верховного Суда РФ разъяснил судам, что в соответствии со вступившим в силу для СССР (РФ является его правопреемником) в марте 1976 года Международным пактом о гражданских и политических правах, нормы которого согласно Конституции РФ являются составной частью правовой системы Российской Федерации и имеют верховенство над ее внутренним законодательством, "Каждому, кто лишен свободы вследствие ареста или содержания под стражей, принадлежит право на разбирательство его дела в суде, чтобы этот суд мог безотлагательно вынести постановление относительно законности задержания и распорядиться о его освобождении, если задержание незаконно" (ст. 9 Пакта)[21].
Исходя из этого жалоба лица, задержанного по подозрению в совершении преступления, а также его защитника или законного представителя о незаконности или необоснованности задержания должна приниматься судами и разрешаться по существу применительно к порядку и по основаниям, предусмотренным уголовно-процессуальным законодательством[22].
Вполне естественным и неотъемлемым видится право каждого на тайну личной жизни и личную неприкосновенность, неприкосновенность жилища и собственности. В соответствии со статьей 17 Конституции Российской Федерации эти и иные права принадлежат индивидууму от рождения и не подлежат произвольному отчуждению[23]. Имеет место государственное признание прав человека в полном объеме, рассмотрение их как объекта государственной, в том числе судебной, защиты (п. 1 ст. 45 и п. 1 ст. 46 Конституции)[24]. Более того, государство признает и защищает даже те права человека, о которых не упоминается в Конституции Российской Федерации. Закрепление в Конституции РФ основных прав и свобод не означает "отрицание или умаление других общественно признанных прав и свобод человека и гражданина" (ч. 1 ст. 55)[25].
Независимо от закрепления в законах или иных нормативных актах общепризнанные права человека как высшая ценность осуществляются самостоятельно и действуют непосредственно. Они являются первичными по отношению к закону и выступают критерием при разрешении дел в судах. В современном подходе к правам и свободам личности былое ограничение индивидуальных прав резко сменилось от дозволительной меры поведения человека к принципу "разрешено все, что не запрещено законом"[26].
Судебная власть как гарант защиты конституционных прав граждан
Создание эффективного механизма судебной защиты – одна из важнейших задач, решаемых в ходе судебной реформы. "Каждый человек имеет право на эффективное восстановление в правах компетентными национальными судами в случаях нарушения его основных прав, предоставленных ему Конституцией или законами", – это положение, содержащееся во Всеобщей декларации прав человека, определяет смысл и содержание деятельности судов как неотъемлемой части государства. Появление в российском менталитете категории "судебная власть" в ее современном значении породило ряд вопросов, требующих своего разрешения. К числу таковых следует отнести проблемы соотношения понятий судебной власти и правосудия, взаимодействия судебной власти и прокурорского надзора, проблему прецедентного права. До сих пор дискутируется вопрос об определении системы правоохранительных органов в свете современного статуса суда как ветви независимой судебной власти. Не разрешена проблема ответственности судейского корпуса. Неразрешенность общих проблем порождает, в свою очередь, отраслевые проблемы.
Потребность в суде как социальном институте защиты, способном разрешить социальный конфликт, возникла в обществе из потребности восстановить нарушенную справедливость. Граждане обращаются в суд в надежде получить государственную защиту, судебная власть в правовом государстве призвана выполнять функцию защиты прав и свобод личности. Задачи суда как органа правосудия по уголовным делам вытекают из общих задач уголовного процесса, которые закреплены в ст. 2 УПК РСФСР: обеспечение правильного применения закона с тем, чтобы каждый, совершивший преступление, был подвергнут справедливому наказанию и ни один невиновный не был привлечен к уголовной ответственности и осужден.
Ст. 6 Проекта уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации относит к числу задач уголовного процесса защиту личности, прав и свобод человека и гражданина, интересов общества и государства от преступных посягательств путем быстрого и полного раскрытия преступлений, уголовного преследования лиц, их совершивших, объективного судебного разбирательства и правильного применения закона на основе строгого соблюдения процессуальных норм, а также обеспечение защиты лиц от необоснованного обвинения и осуждения, незаконного ограничения прав и свобод человека и гражданина, а в случае обвинения или осуждения невиновного – его незамедлительной и полной реабилитации.
Исходя из анализа положений ст. 6 Проекта УПК РФ, задачи суда следует выводить из общего круга задач уголовного судопроизводства. Вероятно, именно это обстоятельство послужило основанием вывода, сделанного экспертами Совета Европы о том, что названная статья "преувеличивает добрые намерения авторов Проекта", поскольку на первое место ставится задача защиты личности [27].
При такой постановке вопроса все встает на свои места: органы предварительного расследования и прокурор осуществляют функции уголовного преследования и обвинения, выполняя возложенные на них задачи, а деятельность суда, направленная на достижение общей цели, достигается путем осуществления правосудия. Четкое разграничение целей и задач правоохранительной деятельности, осуществляемой компетентными органами государства, является основой для решения вопроса о том, является ли суд правоохранительным органом. Утверждение о том, что суд не может входить в систему правоохранительных органов – следствие смешения понятий. Понятие правоохранительных органов емко, оно охватывает круг государственных органов и негосударственных организаций (адвокатуру, нотариат), призванных обеспечить защиту прав и свобод личности. Это цель деятельности, объединяющая их. Представляется неверным исключение из этой системы самого важного по своей значимости органа государства, осуществляющего судебную защиту. Основной аргумент противников, связанный с утверждением о том, что суд не должен осуществлять уголовное преследование и потому не может входить в систему правоохранительных органов, не выдерживает критики. Никто же не утверждает, что адвокатура и нотариат, входящие в систему органов правоохраны, являются органами борьбы с преступностью.
Наконец, по представлению людей, суд – тот государственный орган, куда можно обратиться за помощью в отстаивании своих прав и охраняемых законом интересов. В запасе противников есть еще один аргумент: "охрана" и "защита" – это неоднозначные понятия. Обратимся к известным знатокам русской словесности. В. Даль, например, утверждает, что "защищать", "оберегать", "охранять", "обезопасить" и соответственно "защита", "оборона", "охрана" – это слова – синонимы[28].
Правосудие – способ реализации судебной власти. Впрочем, следует заметить, что проблема соотношения понятий "правосудие" и "судебная власть" в науке уголовного процесса решается неоднозначно. Безусловно, оба понятия тесно взаимосвязаны и взаимообусловлены, правосудие – форма реализации установленных законом властных полномочий судебных органов. Но правосудие – не единственная возможность реализации судебной власти.
Другим способом реализации судебной власти является судебный контроль. Конституцией Российской Федерации (ст. 22) установлено, что арест, заключение под стражу, продление сроков содержания под стражей осуществляются под контролем суда. Действующий уголовно-процессуальный закон допускает судебный контроль на досудебных стадиях и в иных формах, например, в виде досудебной процедуры дачи разрешения на производство оперативно-розыскных и следственных действий, ограничивающих права граждан. Судебный контроль действует как мера защитного характера, обеспечивающая законность и обоснованность ограничения прав человека. Подобная форма реализации полномочий судебных органов направлена не на исследование обстоятельств совершенного преступления и принятие решения, определяющего смысл и содержание правосудия по уголовным делам о виновности либо невиновности обвиняемого, суд в этом случае не вникает в сущность обвинения, он решает лишь частный вопрос о законности ограничения прав.
Правосудие – деятельность суда как органа судебной власти, направленная на рассмотрение и разрешение дела по существу. В сфере уголовного судопроизводства результатом этой деятельности является ответ на центральный вопрос, связанный с инкриминируемым подсудимому обвинением: виновен – невиновен. Суд в одном случае как правоприменитель исследует обстоятельства дела в форме правосудия и выносит решение по существу, а в другом выступает в качестве субъекта специального контроля. Судебная власть, осуществляющая свою основную функцию, наделена рядом и иных властных полномочий, без которых она едва ли могла бы претендовать на статус одной из ветвей государственной власти. Судебный контроль – это и деятельность вышестоящих судебных инстанций, рассматривающих дела по кассационным жалобам и протестам в порядке кассации и надзора.
Еще одной болезненной проблемой является разграничение компетенции суда и органов прокуратуры. В ходе осуществления судебно-правовой реформы возникла достаточно непростая ситуация, связанная с оценкой места и роли прокуратуры в современной системе органов государственной власти. Не вдаваясь в глубину дискуссии, ибо проблема достаточно глобальна и выходит за рамки данной работы, следует все же заметить, что сегодняшнее состояние государственности требует усиления роли российской прокуратуры, а не ослабления ее. Анархия, беззаконие, экономический кризис, рост организованной преступности и общий хаос в стране диктуют потребность в органе, который мог бы в рамках предоставленных ему полномочий выполнять функции надзора за соблюдением российской законности во всех сферах государственной деятельности.
Если обратиться к законодательству и юридической практике США, можно заметить, что за последние десять лет полномочия и престиж американского прокурора изменились в сторону большей независимости от судебного надзора. Изменения эти продиктованы необходимостью, связанной с тем, что преступность с начала 1980-х годов становится все более сложной и организованной. Прокурор, с его образованием и опытом, стал центральной фигурой проводимой реформы[29]. Может быть, российскому законодателю стоит задуматься над этим?[30]
Очевидно, в действующую Конституцию Российской Федерации необходимо внести изменения, уделив прокуратуре должное внимание, выделив специальный раздел "О прокуратуре", где более четко определить систему, цели, задачи прокуратуры, принципы ее организации и деятельности, круг полномочий. Предлагаемые изменения имели бы чрезвычайно важное значение для укрепления этого имеющего глубокие корни российского государственного института.
Отказавшись от многих устоявшихся принципов, современное общество пока не получило действительно позитивных сдвигов, а вот негативных пластов и наслоений приобретено и накоплено более чем достаточно. Система "сдержек и противовесов" принятой ныне модели построения государства, думается, не пострадала бы, а только выиграла. Следует отказаться от догматических подходов и аналогий в решении вопросов организации государственной системы. Разумность использования философско-правового наследия заключается в умении осознать специфику конкретных условий, в способности развить идеи основоположников той или иной концепции[31].
Правильное принятие законов, правомерность деятельности органов законодательной и исполнительной власти в сфере реализации прав и свобод граждан обеспечиваются, в соответствии с Конституцией Российской Федерации, системой правосудия. Расширение круга охраняемых законом прав личности, углубление их содержания в условиях многообразия современных экономических и социальных связей возлагает на суд особую ответственность и поднимает его значение как фактора утверждения экономической и социальной стабильности, как основного гаранта реализации прав и свобод граждан.
Тенденции изменения российского законодательства о судебной защите в последние годы свидетельствуют о расширении полномочий судов в решении вопросов о нарушении или неправомерном ограничении прав личности, об эффективности осуществления этой деятельности. Закрепление в Конституции Российской Федерации принципа "судебной защиты" означает признание верховенства судебной власти в системе государственной защиты прав граждан. Возможность беспрепятственного использования гражданином судебной защиты своих прав и свобод является, несомненно, признаком демократизации общества и государства, воплощением в общественной и государственной жизни принципов правового государства, что Конституция Российской Федерации определяет как важнейшую функцию правосудия (ст. 18)[32].
В Российской Федерации государственная защита прав и свобод граждан понимается как правозащитная деятельность, осуществляемая уполномоченными законом государственными органами и должностными лицами. В Конституции Российской Федерации эта обязанность возлагается на государство (ст. 45). Ей отвечает право человека и гражданина требовать от государства защиты от посягательств на его права и свободы.
Наряду с общими государственными гарантиями прав и свобод человека и гражданина Конституция Российской Федерации предусматривает целый комплекс специальных юридических гарантий их защиты. Среди них следует назвать охрану прав граждан, потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью, необходимость компенсации причиненного им ущерба (ст. 52), установление обязанности государства возмещать вред, причиненный незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц (ст. 53 Конституции Российской Федерации). Центральное место в системе этих гарантий прав граждан занимает судебная защита, которая в соответствии с Конституцией Российской Федерации гарантируется каждому.
Судебная защита прав и свобод гражданина – институт конституционного права, представляющий собой правовой механизм реализации обязанности государства обеспечить соблюдение прав и свобод человека и гражданина, закрепленных в Конституции Российской Федерации.
Присоединившиеся к Пакту о гражданских и политических правах государства должны обеспечить установление права на юридическую защиту законодательными, исполнительными, судебными или любыми другими компетентными органами и развивать возможности судебной защиты. Конституция Российской Федерации рассматривает судебную защиту как часть действующей в стране системы средств и органов юридического обеспечения соблюдения прав и свобод граждан. При этом не исключается и возможность обращения в международные правозащитные организации. Так, в ч. 1 ст. 46 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод, а в ч. 3 этой статьи предусматривается право обращения в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты.
Таким образом, Конституция Российской Федерации предусматривает понятия "судебной защиты" и "правовой защиты" прав и свобод гражданина. При этом судебная защита представляет собой вид государственной защиты, поскольку осуществляется судом как органом государственной власти и правовой защиты, так как суды руководствуются законом – основной формой выражения права. Судебная защита в форме правосудия представляет собой высший уровень юридического обеспечения прав и свобод граждан.
По мере становления и утверждения принципов демократического правового государства в России должна возрастать роль юридических механизмов обеспечения подлинного демократизма общественной и государственной жизни, укрепляться правовая защищенность граждан.
Основным средством решения указанных задач является расширение полномочий и сферы действия, совершенствование организационных и процессуальных методов реализации судебной защиты и укрепления гарантий законности такого института государственной власти, каковым является судебная власть.
История развития мировой цивилизации убеждает в том, что из всех возможных правовых методов и средств обеспечения естественных прав и свобод граждан наиболее совершенным является судебный порядок.
Процессуальный порядок рассмотрения уголовных дел, обоснованности и правомерности тех или иных ограничений принадлежащих гражданину субъективных прав, ограждение от преступных и иных противоправных посягательств в условиях гласности, состязательности, обеспечения права на юридическую помощь и защиту при равноправии сторон и беспристрастности судей, при отсутствии ограничений в праве обращения за судебной защитой – все это в комплексе формирует наиболее важную процедуру преодоления существующих противоречий.
Главной задачей судебной власти, основным содержанием реализуемой ею судебной защиты является юридическое противостояние посягательствам на права и свободы граждан, предоставленные им Конституцией Российской Федерации и федеральными законами. В свою очередь, критерием самостоятельности и независимости судебной власти является ее способность обеспечить действительную безопасность личной свободы гражданина, осуществить эффективную защиту его прав и свобод от посягательств различного рода. Создание условий для повышения уровня оказания гражданам правовой помощи и защиты в уголовном процессе, в том числе и посредством правосудия, – объективная необходимость современной социальной жизни. Эта задача полностью соответствует положениям Конституции Российской Федерации, сформулированным в ст. ст. 18, 46, 52, об обеспечении прав граждан правосудием, о судебной защите прав граждан от различных посягательств и ограничений.
Под судебной защитой прав и свобод граждан следует понимать юрисдикционный институт демократического правового государства, представляющий собой ведущее направление правоохранительной деятельности органов правосудия, осуществляемой на основе конституционных принципов и в порядке, определяемом Конституцией и федеральными законами.
Конституция Российской Федерации не только провозглашает обязанность государства предоставить гражданам судебную защиту их прав и свобод (ст. 46); судебная защита – это главная правовая гарантия реализации установленных Конституцией прав и свобод, представляющая собой одну из основных функций судебной власти.
Утверждение Конституцией Российской Федерации права граждан на правосудие преследует цель создания правового канала противостояния административному произволу должностных лиц государственного аппарата, общественных организаций, различных экономических структур.
Конституция Российской Федерации предусматривает целый комплекс правовых норм, определяющих сущность судебной защиты. Центральное место среди них занимает правосудие.
Правосудие как одна из форм государственно-властной правоохранительной и правозащитной деятельности отличается от законодательной и управленческой деятельности рядом существенных признаков.
Характерными чертами правосудия являются:
 осуществление правосудия исключительно специально созданными компетентными государственными органами – судами;
 правосудие должно осуществляться лишь установленными законом способами – рассмотрением в судебных заседаниях уголовных и гражданских дел;
 правосудие имеет место только в рамках установленной законом особой процедуры уголовного процесса, построенной на условиях подлинного и полного соблюдения демократических принципов и предоставления участникам уголовного судопроизводства необходимых гарантий для отстаивания своих прав и интересов;
 целью отправления правосудия в рамках уголовного процесса является разрешение дел об уголовных преступлениях для установления виновности или невиновности лица, подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления, и применения к виновному мер уголовного наказания, а в случае неустановления виновности – мер реабилитации и возмещения причиненного вреда.
Ст. 124 Конституции Российской Федерации устанавливает условия полного и независимого осуществления судами правосудия. Правосудие представляет собой оптимальный способ осуществления судебной защиты прав и свобод граждан при условии, если деятельность и решения судов отвечают следующим требованиям:
 законности, то есть соответствию уголовно-процессуального порядка рассмотрения дела и принятых решений закону и изданным в соответствии с законом нормативным правовым актам;
 обоснованности, то есть подтверждению принятых решений законно полученными в соответствии с нормами уголовно-процессуального законодательства, убедительными и достаточными доказательствами;
 объективности, понимаемой как непредвзятость, беспристрастность судебного исследования всех сторон конкретного уголовного дела и его обстоятельств;
 полноты, то есть законченности, обоснованности, всесторонности изучения всех доступных суду доказательств, иных материалов дела, всех представленных сторонами версий для установления объективной истины по делу; первой инстанции дело, подсудное нижестоящему суду. И только в тех случаях, когда рассмотрение дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом, невозможно (например, в связи с недопустимостью повторного участия судьи в рассмотрении дела, с наличием обстоятельств, требующих устранения судьи от участия в рассмотрении дела или создающих невозможность рассмотрения дела в данном суде), председатель вышестоящего суда вправе передать дело для рассмотрения в другой ближайший суд того же уровня с обязательным извещением сторон о причинах передачи дела.
Компетентность судьи предопределяется закреплением в Конституции требований к кандидатам в судьи (наличие высшего юридического образования, пятилетнего стажа юридической деятельности и др.). Федеральные конституционные законы и федеральные законы конкретизируют и расширяют эти требования применительно к судьям вышестоящих судов, к судьям специализированных федеральных судов.
Судебная защита может быть реализована различными ветвями судебной власти в присущей им форме конституционного, гражданского, уголовного, административного (ст. 118 Конституции Российской Федерации), а также арбитражного судопроизводства.
Одним из принципов права на судебную защиту является предоставление подсудимому возможности выбора в установленных законом случаях наиболее оптимального, наилучшего, по его мнению, состава судей для данного судебного разбирательства: рассмотрение дела единолично судьей, в коллегиальном составе – судьей и двумя народными заседателями, коллегией из трех профессиональных судей, и в установленном законом порядке – судом присяжных (ст. ст. 20, 47 Конституции Российской Федерации).
Гарантией законности и справедливости осуществления судебной защиты прав и свобод граждан является гласное разбирательство дела, с соблюдением равноправия сторон, права подсудимого на защиту, а потерпевшего – на участие в деле его представителя, в условиях состязательности, строгого соблюдения принципа презумпции невиновности (ст. ст. 48, 49, 50, 123 Конституции Российской Федерации и иные нормы федеральных законов).
Гарантией судебной защиты прав и свобод гражданина является установление Конституцией Российской Федерации и федеральными законами возможности повторного судебного разбирательства в определенных законом случаях. Так, согласно ч. 3 ст. 50 Конституции Российской Федерации каждый осужденный за преступление имеет право на пересмотр приговора вышестоящим судом в порядке, устанавливаемом федеральным законом. Законодательство о судебной системе должно обеспечить всем гражданам возможность обратиться в вышестоящий суд иного звена судебной системы с просьбой о пересмотре решения суда первой инстанции по любому делу. УПК РСФСР предусматривает порядок подачи частной жалобы, кассационной жалобы и их рассмотрения в вышестоящем суде.
Конституция Российской Федерации допускает возможность обращения граждан за защитой своих прав и свобод в установленных законом случаях к международному правовому разбирательству (ч. 3 ст. 46). Как указывалось выше, ратификация Россией соответствующих международных соглашений и документов позволит гражданам Российской Федерации при наличии определенных условий обращаться за судебной защитой в межгосударственные судебные органы.
Задача развития материальных, организационных и правовых основ судебной защиты прав граждан требует совершенствования всей системы судебной защиты, обеспечения условий интенсификации правоохранительной и правозащитной функции судебных органов.
Содержание правозащитной функции суда складывается из нескольких элементов:
а) предупреждение нарушения прав;
б) восстановление нарушенного права;
в) отмена подзаконных нормативных актов в случае их противоречия закону (признание их недействительными);
г) возмещение материального ущерба и физического вреда, причиненного гражданину;
д) решение вопроса об ответственности нарушителя прав граждан.
Необходимо признать, что в имеющейся правовой системе отсутствует удовлетворительное нормативное регулирование указанных функций, еще не создан необходимый механизм эффективной реализации полномочий суда по защите прав и свобод граждан. Усиление правозащитной функции судов требует расширения их компетенции, внесения необходимых изменений в законодательство, совершенствования организации судебной системы и судебных процедур.
Вместе с тем не следует упускать из виду то обстоятельство, что возможности судов не безграничны. Правильная организация судебной защиты требует четкого нормативного определения критериев нарушений прав и свобод, подлежащих именно судебной защите, установления хотя бы примерного перечня этих нарушений. Отсюда вытекает потребность в установлении правонарушений, представляющих предмет судебного рассмотрения и воздействия, а также причин их совершения.
Классификация видов нарушений прав и свобод граждан может быть проведена по различным основаниям, в частности, по сферам общественных отношений и по направлениям правоприменительной деятельности. Так, нарушения прав и свобод, причиненных гражданам действующим законодательством, могут иметь место в различных сферах общественных отношений, в том числе и уголовно-процессуальных, когда закон прямо предусматривает возможность судебной оценки правонарушения.
Сфера применения правового принуждения в деятельности правоохранительных органов требует расширения пределов правового контроля со стороны институтов судебной власти и четкой регламентации.
Определенное значение может иметь и возможная классификация условий и обстоятельств, лежащих в основе имеющих место нарушений прав граждан. Это, прежде всего, группа нормотворческих нарушений, когда принимаются законодательные или иные нормативные акты, положения которых не соответствуют установлениям Конституции, гарантирующим права и свободы. Например, Закон РСФСР "О милиции" и Федеральный закон "Об оперативно-розыскной деятельности" допускают случаи несанкционированного проникновения в жилые помещения граждан, применение электронных средств получения информации.
По роду и виду правоохранительной деятельности такие обстоятельства в сфере уголовного судопроизводства имеют место:
 в сфере применения административных средств пресечения правонарушений и применения мер административного воздействия (административный произвол);
 в стадии доследственной проверки, предварительного расследования и непосредственно в суде. Нередки случаи неисполнения должностными лицами правоохранительных органов своих обязанностей по обеспечению условий реализации процессуальных прав участников судопроизводства, в частности, на доступ к правосудию;
 нарушение права на защиту, отказ в возбуждении уголовного дела, непризнание потерпевшим;
 необоснованное прекращение уголовного дела, нарушение правил о подсудности, фактическое ограничение права на пересмотр дела вышестоящим судом и др.
Недостатки в организации и осуществлении судебной защиты прав граждан объясняются и наличием ряда объективных обстоятельств. Так, несоизмеримо возрос объем рассматриваемых судами дел в уголовно-процессуальной сфере, весьма усложнилось в новых социальных условиях материальное законодательство[33].
В уголовном законе имеется большое число бланкетных норм, вследствие чего для правильного разрешения уголовных дел суду необходимо иметь различные правовые акты, которые имеются в распоряжении не всех судов.
Вместе с тем всеобщность права на судебную защиту и возрастающая потребность в ее осуществлении ставит перед органами правосудия и всеми обеспечивающими их деятельность ведомствами задачу создания условий реальной доступности для населения судебной защиты для противостояния любым посягательствам на права и свободы гражданина. Достижению этой цели должно быть подчинено совершенствование организации правосудия, всех видов и институтов судопроизводства, в том числе и уголовно-процессуального.
Обеспечение защиты прав личности в уголовном процессе
Приоритетной проблемой политико-правовой мысли, имеющей многовековую историю, является защита свободы и личной неприкосновенности человека и гражданина – неотъемлемой составляющей отношений индивидуума и государства (человека и власти). В системе естественных и неотъемлемых прав человека права и свободы занимают особое место. Отношение к правам и свободам, степень их защищенности – безусловный показатель уровня зрелости и развитости правового государства. Поэтому анализ этой проблемы представляется крайне важным как в практическом плане, так и в политико-правовом, поскольку позволяет определить реальные ориентиры в политике государства по отношению к человеку, его правам и свободам[34].
Судебный контроль на стадии предварительного расследования является одним из проявлений судебной власти. Он составляет систему проверочных мероприятий, выходящих за пределы правосудия. Эти судебные действия носят предупредительный и право восстановительный характер и проводятся в целях обеспечения законности и обоснованности решений и действий органов уголовного преследования, ограничивающих конституционные и иные права и свободы граждан. Судебный контроль осуществляется в процессуальной форме и имеет своим содержанием предупреждение возможных ошибок органов предварительного расследования и исправление уже допущенных нарушений. Судебный контроль проявляется в выдаче разрешения на проведение оперативно-розыскных мероприятий, осуществление некоторых следственных действий и др., в при-организации и деятельности судебных органов, реформы правоохранительной системы в целях усиления борьбы с преступностью.
Составной частью концепции правовой реформы выступают положения, определяющие дальнейшее развитие уголовно-процессуального законодательства России.
Действующий сегодня УПК РСФСР, принятый в 1960 г., имеет более 500 изменений и дополнений, причем не все они содействовали улучшению судопроизводства и соблюдению прав и свобод граждан. Безусловно, Россия нуждается в скорейшем принятии нового уголовно-процессуального кодекса, и прежде всего это связано с изменениями, происходящими в уголовном праве, и особенностями взаимодействия уголовного и уголовно-процессуального права. В такой системе уголовно-процессуальное право как бы надстраивается над правом уголовным, будучи обусловлено им и генетически и функционально[36] .
Основное назначение уголовно-процессуального права состоит в том, чтобы посредством установления оптимального порядка уголовного судопроизводства обеспечить правильное применение норм материального уголовного права. Важно, что сам этот порядок, его процессуальная форма во многом определяются содержанием и развитием материального уголовного права[37]. Поэтому изменения в уголовно-правовой системе неизбежно должны повлечь за собой соответствующие изменения уголовно-процессуальной системы.
В связи с этим естественно признать необходимым одновременное принятие нового уголовного и уголовно-процессуального законодательства. Этому должно предшествовать принятие закона о судебной системе, который является основой для подготовки процессуальных кодексов, в том числе уголовно-процессуального. В реальности же дело обстоит иначе. 24 мая 1996 г. Государственной Думой принят новый УК РФ, который введен в действие с 1 января 1997 г.[38] Что касается Уголовно-процессуального кодекса, то в него продолжают вносить многочисленные изменения и дополнения, в том числе связанные с принятием нового УК. И это при том, что проекты нового УПК уже давно обсуждаются в Государственной Думе. В результате современное применение норм материального уголовного права в должной мере не обеспечено соответствующими уголовно-процессуальными механизмами.
По мнению некоторых авторов[39], общими началами реформирования уголовно-процессуального законодательства должно стать следующее.
Действующее уголовно-процессуальное законодательство следует именно реформировать, а не переписывать заново. В его развитии идея преемственности должна быть основной. Из уголовно-процессуального законодательства необходимо устранить лишь те нормы, которые не обеспечивают эффективного регулирования общественных отношений в сфере уголовного судопроизводства. Уголовно-процессуальные нормы и институты, показавшие себя на практике оптимальными, а также демократические традиции российского судоустройства и судопроизводства в новом УПК следует сохранить.
Для реализации разнообразных функций в уголовном процессе требуется различный объем процессуальных прав, для защиты же конституционных прав и свобод необходим достаточный для всех арсенал процессуальных гарантий. Граждане обладают одинаковыми основными правами и свободами, и это составляет то главное, что делает их юридически равными (также и в сфере уголовного процесса) и достаточно защищенными от произвола власти. В последние годы наблюдается объективная тенденция последовательного расширения сферы законодательного регулирования в области уголовного процесса.
С позиций укрепления законности возможно более подробное законодательное регулирование общественных отношений в уголовном процессе представляется явно предпочтительным. Полнота регламентации общественных отношений, функционирующих в уголовном процессе, выступает в данном случае серьезной гарантией успешного решения задач уголовного судопроизводства.
Уголовно-процессуальный закон, представленный прежде всего УПК, а также соответствующими положениями Конституции РФ и общепризнанными принципами и нормами международного права и международных договоров РФ, является, как известно, единственным источником уголовно-процессуального права, определяющего порядок уголовного судопроизводства. Отсюда следует, что уголовно-процессуальные нормы устанавливаются законами и выражаются только законами. Иными правовыми актами нормативного характера уголовно-процессуальные нормы устанавливаться не могут[40]. А предложения такого рода есть. Так, например, в литературе рассматривается вопрос о возможности ведомственной (не законодательной) регламентации использования достижений научно-технического прогресса в уголовном процессе. В частности, высказывается мнение о необходимости специального нормативного акта (положения, инструкции), регламентирующего допустимость применения научно-технических познаний и средств в уголовном судопроизводстве и принятого совместным решением различных правоохранительных органов[41]. Понятно, что в этих предложениях речь идет о нормативных актах далеко не законодательного уровня. Между тем регламентацию использования достижений научно-технического прогресса в уголовном судопроизводстве необходимо осуществлять именно в рамках уголовно-процессуального кодекса. В наибольшей степени это касается системы доказательств по уголовному делу и доказывания. Весьма уместны здесь слова проф. В.Д. Спасовича о том, что "система судебных доказательств данной эпохи есть вернейший масштаб умственного развития народа в данный момент, признак его младенчества и немощи или его возмужалости и зрелости в деле исследования важнейшего вида правды, правды юридической. История судебных доказательств есть история народного ума"[42].
Есть и другой аспект рассматриваемой проблемы. Сегодня уголовно-процессуальные нормы помимо УПК содержатся в целом ряде федеральных законов: от 15 июля 1995 г. "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений"[43], от 12 августа 1995 г. "Об оперативно-розыскной деятельности"[44] и др. Представляется целесообразным включение этих норм в соответствующие разделы УПК.
Уголовно-процессуальная деятельность может происходить только в форме уголовно-процессуальных отношений. Иного, кроме процессуально-правовых отношений, способа осуществления прав и обязанностей в уголовном процессе нет. Стало быть, уголовный процесс есть уголовно-процессуальная деятельность, регулируемая правом и, таким образом, воплощенная в уголовно-процессуальных правовых отношениях. В той же мере, в какой правоотношения всегда носят двусторонний или многосторонний характер и в них реализация прав одного субъекта требует реализации обязанностей другого, уголовный процесс не может рассматриваться как деятельность должностных лиц с односторонними властными полномочиями. Подобный взгляд на уголовный процесс недопустим, т.к. он превращает участвующих в деле лиц из полноправных субъектов судопроизводства в объекты властных полномочий органов государства и снимает с последних ответственность за свои действия перед личностью[45].
Вся система уголовно-процессуальных действий и каждое действие в отдельности производится в процессуальном порядке, предусмотренном законом, и является обязательным для всех, поскольку обеспечивает законность производства по делу, гарантирует соблюдение прав, интересов и свобод граждан, вовлеченных в сферу производства по делу, предусматривает гарантии получения достоверных и допустимых доказательств и обеспечивает обоснованность и справедливость принимаемых решений.
Уголовный процесс характеризуется стадиями, этапами своего прохождения, которые содержат оптимальные условия и порядок реализации задач уголовно-процессуальной деятельности. Совокупность этих стадий, этапов, связанных между собой общими принципами и задачами, и образует целостную систему уголовного процесса.
Учебник уголовного процесса под редакцией П. А. Лупинской дает определение стадий как взаимосвязанных, но относительно самостоятельных частей процесса, отделенных друг от друга итоговым процессуальным решением и характеризующихся непосредственными задачами (вытекающими из общих задач уголовного судопроизводства), кругом органов и лиц, участвующих в производстве по делу, порядком (формой) процессуальной деятельности (процессуальной процедурой) и характером уголовно-процессуальных отношений[46].
Уголовно-процессуальная форма в своей основе должна быть единой для всех категорий уголовных дел и применительно ко всем стадиям уголовного процесса. Возможное усложнение процессуальной формы не должно рассматриваться как препятствие к установлению истины по делу.
Прав был Ш. Монтескье, который, говоря о значении процессуальной формы, подчеркивал, что "формализма оказывается слишком много для стороны, действующей недобросовестно, потому что он ее стесняет, и, наоборот, его слишком мало для честного человека, которого он защищает; его сложность, а также порождаемая им медленность и издержки представляются ценой, которой каждый покупает свою свободу и обеспечивает свое добро"[47].
Известно, что в уголовном судопроизводстве существует два вида интересов, в равной степени важных и значимых: интересы общественные, во имя защиты которых создана и функционирует система уголовной юстиции, и интересы личные, главным образом обвиняемого, потерпевшего и других участников процесса, защита которых, во имя того же общественного блага, должна быть гарантирована от всяких посягательств. "Соглашение этих интересов, – как тонко подметил в конце прошлого века профессор Д.Г. Тальберг, – составляет наиболее сложную задачу уголовно-процессуального законодательства и возможно только под условием известных определенных в законе правил или форм судопроизводства"[48].
Таким образом, потребность в создании процессуальной формы в значительной степени проистекает из потребности установления оптимального соотношения между интересами общественными и интересами личными. И если первые находят свое наиболее полное выражение в решении задачи достижения истины по делу, то вторые – в обеспечении соблюдения прав и законных интересов личности, что, в конечном счете, также способствует установлению истины.
Два вида интересов в уголовном судопроизводстве рождают и два главных требования, предъявляемых к процессуальной форме: 1) процессуальная форма должна содействовать установлению истины по делу; 2) процессуальная форма должна обеспечивать соблюдение прав и законных интересов личности в уголовном процессе. Соответственно намечаются два основных направления совершенствования уголовно-процессуального законодательства в связи с разработкой нового УПК:
1) развитие уголовно-процессуальных гарантий защиты общества от преступлений, сопровождающееся совершенствованием системы доказательств, следственных и судебных действий;
2) развитие уголовно-процессуальных гарантий прав личности, гарантий прав и законных интересов участников уголовного процесса.
Необходимо найти эффективные способы сочетания в законе этих направлений. К сожалению, в прошлом уголовно-процессуальной политике нередко было присуще то стремление к "усилению" борьбы с преступностью в ущерб интересам личности, то "повышение внимания" к интересам личности за счет снижения эффективности борьбы с преступностью.
Современный период характеризуется радикальным изменением всех сфер общественной жизни. Не составляет исключения и уголовное судопроизводство, причем перед законодателем постоянно возникает необходимость внесения изменений и дополнений в действующее уголовно-процессуальное законодательство. Разумеется, сомнений в целесообразности подобной практики быть не может. Но при этом следует обеспечить и стабильность законодательства, ибо без нее нельзя рассчитывать на достижение положительных результатов в сфере уголовно-процессуального регулирования. Добиться же стабильности можно лишь при условии изменения характера правовых предписаний, которые должны быть ориентированы не только на закрепление ситуации, но и на обеспечение тенденции. Речь в этом случае идет о придании законодательной деятельности прогностической направленности.
Сохраняя стабильность, правовая регламентация в уголовном процессе должна обладать и определенной динамичностью, что позволит своевременно регулировать вновь возникающие общественные отношения. Данное требование, выступая антитезой стабильности, в то же время является ее необходимым дополнением (при этом мы имеем в виду стабильность не абсолютную, а относительную). Любая, даже самая совершенная в прогностическом отношении правовая регламентация не в состоянии предусмотреть всех особенностей правового регулирования общественных отношений, возникающих в уголовном процессе. Поэтому всегда сохраняется возможность ее совершенствования. Стабильность же правовых предписаний делает такое совершенствование оптимальным.
Особое значение при этом имеет учет реалий сегодняшней практики уголовного процесса. Правовая регламентация должна отражать насущные потребности практики следственных и судебных органов. От этого зависит эффективность ее действия в каждый конкретный отдельно взятый исторический период.
До настоящего времени наблюдается определенный разрыв между отдельными положениями российской Конституции и реальными отношениями, складывающимися в сфере уголовно-процессуального регулирования. В ходе нормотворчества и правоприменительной деятельности разрыв этот не преодолевается. Необходимо скорейшее обновление уголовно-процессуального законодательства на основе именно конституционных положений.
При рассмотрении нового УПК в третьем окончательном чтении особо должны быть учтены нормы Федерального конституционного закона "О судебной системе Российской Федерации", который также рассматривается Государственной Думой, ибо этот закон не только устанавливает систему судебных органов и определяет основы правового статуса судей, но и содержит новые важные положения применительно к отдельным принципам правосудия и полномочиям судов. Таким образом, нормы Уголовно-процессуального кодекса РФ и Закон "О судебной системе Российской Федерации" должны соответствовать друг другу.
Принципиальное значение для нового УПК имеют решения Конституционного Суда РФ по вопросам уголовного процесса, поскольку в соответствии со ст. 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" "акты или их отдельные положения, признанные неконституционными, утрачивают силу…"
В 1991 г. Верховным Советом РСФСР была одобрена Концепция судебной реформы в РСФСР[49]. Время показало, что она нуждается в существенных коррективах. Тем не менее отдельные положения Концепции могут и должны быть использованы в тексте нового уголовно-процессуального законодательства.
УПК должен соответствовать тенденциям уголовной политики, а уголовные процедуры соответствовать состязательной модели уголовного судопроизводства. Такой подход принят сейчас в большинстве стран Центральной и Восточной Европы. Участие в процессе лиц, непосредственно затронутых преступлением, должно быть более активным, чем это было на протяжении десятилетий. Уголовный процесс должен включать ряд норм, содержащих противовесы монополии прокурора на определение направлений уголовного преследования по делу.
Новым УПК РФ сторонам будет предоставлено намного больше прав определять ход производства по делу посредством соглашений или отказа от конкретных прав. При рассмотрении нового УПК в третьем чтении следует более полно использовать содержание ряда международных документов в той их части, которая касается вопросов уголовного процесса.
Европейский суд по правам человека установил два конкретных условия[50]: правовая норма должна быть доступной для понимания и она должна быть в достаточной мере точной. Далее необходимо отметить, что арест подозреваемого может быть обоснованным только применением его компетентным судебным органом. Международные стандарты требуют, чтобы лица, попадающие под судебный контроль, были бы как можно скорее представлены суду. Основанием для лишения их свободы является простое подозрение, которое впоследствии может не подтвердиться. То есть